За тридевять земель

Вижи Аргентины и тауншипы Южной Африки

Все в этом мире в чем-то нуждаются — кто-то в куске хлеба, кто-то в новом Ferrari. Без последнего точно можно прожить, но тому, кто «нуждается», кажется, что нет.

В этой статье речь пойдет о тех, кто живет за тридевять земель от нас и каждый день нуждается в самом необходимом для жизни. В места, где они живут, редко заходят, предпочитают обходить стороной, там концентрируется криминал. Но эти люди очень сильно нуждаются в Божьей любви и в куске хлеба.

Как ни странно, приезжие миссионеры часто находят именно такие поселения и работают там, тогда как местные церкви их просто не замечают. Мы уверены, что в нашем городе тоже есть подобные люди и места, которых мы просто не видим.

От редакции.

Несколько месяцев назад я вернулся из Аргентины, проехал всю страну с юга на север. Побывал в холодных землях Патагонии и ледяных побережьях Атлантики, высокогорных древних городах индейцев времен Майя и живописных соленых пустынях, в тропических лесах на севере и у потрясающе мощных водопадов Игуасу. Но сейчас я хочу рассказать и показать не совсем туристическое лицо Аргентины. Речь пойдет о бедных районах, трущобах, основными жителями которых считаются грабители, мошенники и прочие людишки, промышляющие незаконной деятельностью.

Когда я приехал в столицу, местные жители дали мне карту Буэнос-Айреса с красными кварталами — местами, запрещенными для туристов. Удивляло изобилие красного! Конечно, как оказалось, опасность существенно преувеличена, но в целом, количество людей, живущих в villas достигает пятидесяти (!!!) процентов от общего количества населения.

Что же, опыт посещения трущоб у меня уже был. За год до Аргентины я был в Южной Африке и волею случая посетил две деревни в окрестностях Кейптауна, называемых «Тауншипами» (Township). Там живут преимущественно переселенцы из соседних стран — беженцы. Уровень их жизни, по европейским меркам, весьма и весьма за гранью. Если вы смотрели фильм «Район № 9«, то вы поймете, что я имею в виду.

Так вот, в Африке попасть в Тауншип и, что самое главное, вернуться целым и невредимым оттуда — было совершенно несложно. Благодаря моему гиду я провел там два дня, чувствуя себя совершенно безопасно. Наша с ним безопасность гарантировалась местным сопровождающим, а также весьма дружелюбно настроенными обитателями тауншипов, привыкших к фотокамерам и прекрасно разыгрывающих роль обездоленных черных.

Когда я узнал, что в Аргентине есть подобные поселения, называемые вижами (от слова villas), ясно, захотел увидеть все своими глазами. В отличие от ЮАР с самого начала мне было крайне сложно найти достоверную информацию, а также проводника. За месяц поисков все мои попытки найти надежного человека были тщетны, более того, я постоянно получал предупреждения и даже угрозы. Стал участником неких, чуть ли не детективных событий, но тем не менее удача улыбнулась, и в предпоследний день моего пребывания в стране я все же отправился на поезде в пригород Буэнос-Айреса, где меня ждал автомобиль и два проводника.

Далее я постараюсь максимально честно передать и показать все, что видел, слышал. Постараюсь не делать выводов.

Автомобиль остановился на запыленной улице напротив продуктового магазина с решеткой во всю стену и маленьким окошком для выдачи продуктов. Пустынная улица, разбитый асфальт, обветшалые малоэтажные застройки наводили тоску, но не более той, которую испытываешь в полузабытых уездных городах большинства стран мира. Немного тревожно выглядел водитель, но в целом я был готов увидеть что-то более ужасное в окрестностях villas. Возможно, посещаемое поселение было образцовым среди прочих, но villas не был обнесен забором, не было никаких подозрительных людей на входе, не было ничего такого, что должно было остановить заблудившегося путника, если конечно, не считать закончившийся асфальт и появившиеся на его месте огромные лужи  вперемешку с грязью.

Малоэтажки превратились в строения, напоминающие сараи. Стали появляться любопытные дети. Количество грязи и мусора увеличивалось с каждым шагом, и усиливался запах, отвратительный запах гнили и нечистот. Впрочем, это легко объяснялось расположением villas — он был организован вокруг свалки, на которой дети и старики разгребали мусор.

Возможно, из-за дневного времени суток, но население villas состояло преимущественно из детей, женщин, инвалидов и стариков. В отличие от township в ЮАР, первое впечатление от приема явно недружественное: здесь к чужаку явно относились с подозрением. Я абсолютно уверен, что был первым, кто фотографировал быт этих людей. Благодаря проводнику я знал, на кого нельзя наводить камеру, и, таким образом, первые некомфортные ощущения быстро испарились. Я все настойчивее и откровеннее стал снимать людей.

Опасаться меня быстро перестали, и те, кто не скрывался от властей, перестали прятаться и разрешали себя фотографировать. Слух о русском фотографе быстро облетел всю деревню, и спустя полчаса вокруг нас кружились вечно любопытные дети и очередью ходили их мамы, зазывающие в свои дома. Они с удовольствием демонстрировали залитые водой свои жилища, тесноту, больных детей, свой скудный быт.

Особо хочу рассказать о детях.

Помню, в Африке в township, дети наперебой бежали ко мне покривляться/попозировать и потом, расталкивая друг дружку, посмотреть на экранчике фотоаппарата, как они выглядят. Для них это было увлекательное, радостное занятие. И в целом они производили впечатление счастливых детей, с которыми хочется поиграть и повеселиться. В отличие от своих африканских соратников, маленькие латиносы не казались мне беспечными. Они также с удовольствием позировали, но все их жесты и позы несли угрозу, агрессию.

Среди прочих я обратил внимание на парнишку 10-12 лет, который ходил за моей спиной, стараясь не попасть в кадр, и внимательно разглядывал все, что я делаю. Может быть, такое нетипичное поведение подростка, а может быть, шест с привязанным лезвием у него в руках меня насторожили.

Когда он был совсем близко, я развернулся и поймал его взгляд. На меня смотрели черно-карие глаза, совершенно лишенные детской наивности, полные интереса, но какого-то хищного, опасного. Я постарался расположить его дружелюбной улыбкой.

Спустя несколько минут он подошел ко мне сзади, тронул за локоть и показал огромную жабу, которая изо всех сил пыталась вырваться у него. Глядя мне прямо в глаза, он отпустил жабу и мастерски пронзил ее своим лезвием, пригвоздив к мокрой земле.

Причины возникновения и существования villas в Аргентине и township в ЮАР различны. После краха апартеида лояльность правительства Южной Африки к беженцам из соседних стран привела к неконтролируемому росту необразованных новых граждан. Низкоквалифицированной работы для всех не хватало и вчерашние беженцы вынуждены были обустраивать свой быт в прямом смысле на пустом месте.

Таким образом, группы переселенцев самопроизвольно захватывали приглянувшиеся им участки земли и своими силами строили жилища из всего, что только могли найти. Пользуясь благосклонностью властей, нелегально подключались к электрическим сетям. Такие поселения весьма далеки от загородной экзотики. Беженцы селились у промышленных центров, именно поэтому township’ы существуют в непосредственной близости от благополучных районов. И перед властями Южной Африки стоит непростая задача сохранения лояльности к беженцам и снижения уровня преступности.

В отличие от экспансивной причины возникновения township в Южной Африке причина существования villas в Аргентине внутренняя. Современная мировая конъюнктура требует от стран, участвующих в мировом товарообороте, демократического правления. Аргентина не исключение, и после диктаторского прошлого современная система управления является демократической. В силу исторического развития все значимые экономические отрасли находятся под тотальным контролем правительства, и, для того чтобы сохранить свой бизнес, политической элите необходимо переизбираться в рамках демократических законов. Самый простой способ — это покупка голосов избирателей. Ну а дальше, чем беднее народ, тем дешевле он обходится. В итоге властям выгодно, чтобы большая часть населения жила как можно беднее.

Именно поэтому те, кто в силу своих аборигенных корней привык жить в земле, в ней и живут; именно поэтому villas бесплатно потребляют электричество, незаконно подключаясь к нему; именно поэтому государство платит по 100$ в месяц жителям villas только для того, чтобы не возникало желание уходить в безумно дорогой мир с совершенно иными потребностями. И благодарные жители голосуют, голосуют, голосуют. Голосуют так, как должны это делать.

Сергей РУСАКОВ