Приятно совместить отпуск с новогодними праздниками: побыть с семьёй, побыть с собой. Когда надолго выключаешься из привычного ритма, по возвращении видишь, как ты жил раньше. Суета, неправильное питание, дурацкие привычки, от которых ни толку, ни удовольствия, забытое ценное, и второстепенное — на рабочем столе и в незакрытых вкладках.
Полагаю, это временно, но стал спокойнее. Огляделся. Прислушался. Хочу быть ближе к Богу. Если проживать жизнь, то с удовольствием от труда! Как в Любви нет страха, так в суете нет молитвы. Ну, то есть не «Господи, помилуй» или «Господи, благословименянаэтотденьипомогимневовсехделахмоихАминь», а именно молитвы – молитвы, когда я, Бог, крик чаек и шум прибоя.
Силой своего воображения представьте романтический ужин в суете. Комедия! Первое признание в любви в суете. Трагедия! Стихи, написанные в суете… Приготовленный с нежностью сэндвич, схомяченный в суете… Проповедь, подготовленную в суете… Новый альбом любимой группы, записанный и сведённый в суете… Примеров может быть много, а суть одна. В суете шедевры удаются только гению, и то ему самому от них тошно.
Отец создал нас не для того, чтобы общаться с нами сквозь суету. У нас есть время на сериалы, есть время на болтовню о новой Машкиной причёске, мы можем часами говорить о музыке, кино, кулинарии, нелепых священниках, техниках смены подгузников, бессмысленности «Контекста» и идеальном сыре для мышеловок — и мы не тратим это время на молитву. Потому что молитва и правда не так важна? Или потому что Бога мы любим не сильнее всей этой фигни? Или потому что Бог перестал занимать все наши мысли? Он просто не нужен нам здесь и сейчас — мы заняты!
Результат несущей по течению суеты один: сорванная башня, Божий мир как бесплатное приложение, секс, деньги, рок-н-ролл и прожитые впустую недели, о которых не хочется и вспоминать.
Действительно ли я живу Богом? Или делаю вид, потому что так легче оставаться в тусовочке, в которой мне комфортно! Я писал о Теодоре Курендзисе, который протестантов называет фан-клубом Иисуса. Это особенно заметно в некоторых русскоязычных общинах за границей: там ходят в церковь, потому что там можно говорить на родном языке с людьми, сердце которых частично в другой стране — объединяет совсем не Иисус, а Россия, которую так легко любить на расстоянии.
Что нас объединяет с верующими друзьями? Иисус? Или что-то ещё? Подойдите к зеркалу, задайте себе этот вопрос, глядя себе в глаза. Результат мне нравится всё больше, потому что, будучи честным с собой, я вижу, кто мне церковь, а кто нет, с кем мы вместе трудимся для Бога — над своими сердцами или конкретными проектами — а с кем только делаем вид, и это надо прекращать.
Думал я в новогоднюю ночь о покое. Правда думал! И тошно мне от покоя, при котором весь мир ждёт, пока ты маленькой ложечкой доешь уже свой персиковый творожок! Вроде бы ушёл от суеты, вроде бы наконец-то все от тебя отстали, либо не могут дозвониться, потому что телефон выключен и отдыхает. Тишина! Но от этой тишины очень скоро начинает тошнить! Мне не нужен покой, при котором я не переживаю за людей, меня окружающих. Я знаю, что им больно, знаю, что они нуждаются в моей молитве. А я не смотрю на них глазами, которые Господь мне дал, потому что я типа сам весь такой в стрессе и сам хочу на ручки!
Владимир Высоцкий красиво сказал: «Я не люблю уверенности сытой». Мне после отпуска тошно смотреть на уверенное в себе, сытое христианство, которому не больно смотреть по сторонам. Которое сидит на месте, потому что «мир сам виноват». Которое обвиняет во взрыве в аэропорту службу безопасности Домодедово, правительство, силовые структуры — и не молится «за врагов ваших».
Хорошего вам года, дорогие мои!
Алексей ОБРОВЕЦ
Алексей как всегда сильно и четко!