Интервью с Кириллом Косовым, руководителем христианского театра «Со-творение»
— Кирилл, расскажи пару слов о себе – думаю, читателям «Контекста» будет интересно узнать, кто скрывается за белой маской и полосатым джемпером.
— Мне 26 лет, родился я в Норильске, приехал в Санкт-Петербург учиться в Институте профсоюзов по специальности «актерское мастерство». Христианином стал на 1 курсе института.
— Значит, ты театром занимаешься уже долгое время? Сколько лет?
— Ну, лет 10-то уж точно. В школе все время участвовал в капустниках, КВНах, все время занимался чем-то на сцене.
— Ты окончил вуз в 2002 году. Где работаешь сейчас?
— Я работаю в двух местах: артистом в театре-студии под руководством Светланы Крючковой и в театре пантомимы «Со-творение».
— Постановки «Со-творения» мы периодически видим, а вот как можно попасть на выступления театра-студии?
— Мы выступаем в ДК Милиции, бывшем ДК «Дзержинского», на Полтавской, возле м. «Пл. Восстания», либо в театре эстрады имени Райкина на Конюшенной. Пожалуйста, приходите – мы постоянно сезонами там играем.
— Как появилась идея создания театра «Со-творение»?
— Идея появилась, когда мы еще были студентами. У нас в церкви много артистов, и у нас было очень сильное желание служить Господу тем даром, который мы имеем — мы хотели играть на сцене. Делать драматические постановки мы еще не могли – на тот момент мы были молоды и неопытны, и если бы начали что-то делать, то это было бы непрофессионально, и плохо было бы всем – и зрителям, и нам. Мы все это осознавали, потому что опыта у нас еще не было, но критический взгляд уже появился, были планки, которые не хотелось снижать. Однажды в Петербурге проездом оказалась группа из США, из церкви «Новое вино», у которой было служение пантомимы. Ребята показали нам несколько постановок, и мы загорелись: «Вот это то, что мы можем сейчас делать»! Они вернулись через полгода, провели для нас недельный мастер-класс, который дал старт нашему служению пантомимы. Мы делали небольшие постановки на 3-5 минут к какому-то случаю: на Рождество, на Пасху, просто юмористические пантомимы, и наш репертуар постепенно увеличивался. Однажды мы оглянулись и поняли, что у нас есть программа уже на час. Вот так постепенно и появлялся театр. Но на самом деле мы очень сильно молились, очень хотели создать альтернативный театр, христианский, и Бог его нам дал.
— Какой год можно считать годом рождения театра?
— Ой, не знаю точно! В 2001 году мы брали мастер-класс, а 2005-ый можно считать началом более или менее профессиональной деятельности. В это время мы начали выходить на новый уровень.
— Ты говоришь МЫ. Сколько профессиональных актеров у вас в группе?
— Сейчас профессионалы почти все, но с дипломами актера у нас три человека – я, моя жена Полина и Ольга Денисова. У Полины и Оли красные дипломы, они окончили с отличием. Остальные ребята либо собираются поступать в театральное, либо кто-то из них занимался танцами, пластикой, и теперь находит свое выражение в нашем театре.
— Значит, у истоков театра стояло три человека?
— Нет, изначально команда была у нас очень большая, но постепенно, в соответствии с уровнем посвящения, люди отсеивались. Но четверо из тех, кто есть в группе сейчас, были с самого начала – я, Полина, Оля и Илья. В самом начале руководителем служения была Полина, потом, в силу определенных обстоятельств, руководителем стал я.
— А сам ты в театры ходишь?
— Редко, и сейчас объясню, почему. Во-первых, я немножко отравлен тем, что я видел на сцене. На мой взгляд, сегодня существует очень немного постановок, которые стоит посмотреть. А во-вторых, я немножко ленивJ. Но, тем не менее, есть кое-что, достойное внимания.
— Какой спектакль ты можешь порекомендовать?
— Безоговорочно могу порекомендовать «Оскар и розовая дама». Это моноспектакль, в котором играет Алиса Фрейндлих на сцене Театра им. Ленсовета. Автор Эрик-Эмманюэль Шмитт — мировая знаменитость, он признан как самый читаемый и играемый на сцене французский автор. Мне кажется, он христианин. Сюжет таков: мальчик Оскар умирает от лейкемии. В больницу, в которой он лежит, накануне Нового года приходит так называемая «розовая дамы». Она предлагает ему писать каждый день письмо Богу. До Нового года остается 12 дней, и он каждый день пишет по письму. Этот спектакль – гениальная проповедь Евангелия. Он редко идет, поэтому его нужно выловить и успеть купить на него билет.
— Ты помнишь вашу первую постановку?
— Первые постановки были не наши, они были подарены ребятами, которые проводили для нас мастер-класс, учили нас азам. Самой первой была «Смотрите на Агнца», ее сняла с видео Полина. Потом была «Миссия выполнена»…
— Где вы выступаете сейчас?
— Выступаем в разных местах и по разным случаям. Часто в программу таких мероприятий, как «Пришествие» вставляют 3-4 наших номера, в «Кампусе», на некоторых городских мероприятиях (День города на Невском проспекте, вручение молодежной премии в «Эрмитажном театре»), на корпоративных праздниках, в разных церквях . А сейчас мы усиленно ищем помещение для репетиций и выступлений, если у кого-то есть идея – мы с удовольствием ее выслушаем.
— А где репетируете и как часто?
— Два раза в неделю в детском клубе, в котором Полина ведет студию.
— Сколько человек в вашей команде?
— Основной состав – 6 человек, и еще готовятся ребята. Есть люди, которые занимаются светом и звуком.
— Часто ли обращаются люди, которые хотели бы присоединиться к вам?
— Да. Вообще, у нас есть нужда – молодые парни, посвященные, пластичные, готовые служить.
— Вы кого-то брали «с нуля», кого нужно учить.…У тебя не возникало чувство досады, что хотелось бы играть лучше, но рядом с тобой непрофессионалы и приходится их подтягивать?
— Вопрос провокационный. Во-первых, мы все друзья, очень близкие, поэтому такой досады у меня не было, но вообще, есть моменты, которые хотелось бы подтянуть.
— Как рождаются идеи для постановок?
— По-разному. Иногда мы слышим какую-то музыку, которая рождает идею, или просто появляется тема, которую можно развить.… Очень важен момент вдохновения.
— То есть, идеи рождаются не только у тебя?
— На самом деле, режиссер театра – Полина. Она очень много идей отрежиссировала и поставила, например, «Сотворене земли» — полностью ее спектакль, «Белое и черное», «Эммануил» и другие. Но у нас все не клинится на одном человеке – у нас командное творчество. Конечно, есть момент здорового авторитаризма, кто-то должен сказать последнее слово, но вообще, мы работаем вместе: я, Полина, Оля, Илья, Таня.
— Сколько постановок у вас в активе?
— Трудно сказать. Если взять в расчет весь репертуар, то мы можем занять 3,5 часа сценического времени. Конечно, когда мы выступаем, то сокращаем программу, делаем ее на 2 – 2, 5 часа, в зависимости от публики. Кстати, в ноябре 2007 г. мы ездили в Сибирь на гастроли – в Нижневартовск, Пыть-Ях и другие города. Очень отличился один городок, который называется Покачи. Там все было жестко. Город маленький, около 40 тыс. человек населения. Мы приехали пораньше в ДК, готовимся. Никто с нами не разговаривает, а если разговаривают, то хамят. Потом нам рассказали, в чем дело – перед нашим приездом православные христиане сорвали все наши афиши и расклеили листовки, в которых написали, что мы люди из тоталитарной секты, с поврежденной психикой, и если кто-то придет на наше собрание-представление-концерт, то он будет вовлечен в это действо и тоже станет душевнобольным, а потом будет отлучен от православной церкви. Надо сказать, что мы приехали не как христианская миссия, а как мим-шоу. В городе осталась одна наша афиша возле ДК, нарисованная на фанере, которую было просто не оторвать. В итоге зал, вместимостью примерно в 150 человек, набился, в основном детьми. Кода мы играли спектакли, то слышали, как пацаны из первых рядов шептали: «Вот смотри, сейчас нас будут гипнотизировать». Спектакль прошел на «ура», мы покидали в зал снежки в конце “Christmas show”. Нас встречали на ножах, а провожали с улыбкой и радостью. Поэтому я говорю — мы выбираем программу под людей.
Например, в одном городе мы запланировали 2 спектакля – один рассчитан на христианскую публику, второй – на массового зрителя. На город мы делаем легкую евангелизацию, с помощью, которой доносим христианские ценности, а для христиан у нас программа более открытая, т.к. люди, которые сидят в зале, уже знают Библию, и им не нужно многое объяснять. Кроме того, на наши спектакли люди всегда могут пригласить неверующих друзей и поговорить с ними о том, что они увидели.
— У тебя есть любимая постановка?
— У меня все любимые. Но, пожалуй, «Агнец» — одна их тех, которые я выделяю. Она длится долго, 7 минут, и на сцене находится один человек. Когда актер играет один, то ему важно максимально выложиться, потому что он тянет на себе всю историю. Потом, я очень люблю юмор, скетчи, все эти смешные штуки. “Christmas show” – это круто! Когда мы впервые его играли, то просто светились, улыбки выдавали радость, которая нас переполняла.
— Есть ли у вас новые постановки, над которыми вы работаете, и которые можно в скором времени увидеть?
— Новых пока нет, но есть масса идей. На данный момент у нас большой репертуар, но нам нужно иметь возможность все это отдавать. Слава Богу, в последнее время нас стали много приглашать, и мы рады этому, мы молимся об этом. Мы считаем, что наш театр – это подарок телу Христову. У нас набрался хороший багаж-репертуар, который может быть благословением для людей. Мы готовы сотрудничать с церквями, которые хотят организовать евангелизацию с нашим участием. Со своей стороны мы можем подготовить программу, сделать в конце ее призыв к покаянию, а церковь может позаботиться об организационных вопросах – аренда зала, подготовка пригласительных…. После нашего выступления церковь может приглашать людей на свои служения.
— Какой ты видишь цель театра «Со-творение»?
— Один преподаватель на курсе сказал: «Вы хирурги душ. Вы работаете с душой человека». Любой человек как-то причастен к искусству. Но для чего это искусство? Христианский театр должен в 1 очередь приводить людей к Христу. Может, это несколько религиозно звучит, но я все больше задумываюсь над тем, что актеры должны понимать, ради чего они это делают, ради чего идут к высокому профессионализму. Конечная цель – это плоды, а плоды – это спасенные люди. А для христиан театр должен быть врачевателем душ. Среди христиан тоже достаточно людей, которые живут в непрощении, блуде, с искалеченными судьбами. Для неверующих христианский театр должен быть путеводителем ко Христу, а для верующих — нести наставление в вере, давать ответы на их вопросы. Театральная постановка — как проповедь, которую они слушают.
— Деятельность в каком театре приносит тебе больше удовлетворения?
— В «Со-Творение» однозначно. Но мое участие в театре Крючковой помогает мне быть в форме. Для того, чтобы быть успешным, нужно постоянно тренироваться, потому что с каждым потерянным днем теряется профессионализм. В театре-студии мне нравится, нравятся мои роли, но больше сердце лежит к «Со-Творению».
— Кто на тебя больше всего повлиял в профессиональном плане?
— Светлана Николаевна Крючкова. Она человек разный, очень болеющий за классический театр и за то, что с ним происходит. На курсе нам, христианам (нас было несколько человек), было сложно. Нас не любили, с нами работать не хотели, говорили, что мы должны выбрать либо Бог, либо театр, нам было сложно творчески развиваться, потому что творчество основывается на доверии.
— Интересно, что их так отпугивало?
— Ну… для них мы были какие-то странные. Нам говорили, что если мы будем продолжать ходить в церковь, то не сможем переступить определенные табу, раскрыться до конца. Но на 2-ом курсе пришла Светлана Николаевна Крючкова. Она принесла пьесу «Домой» Л. Н. Разумовской, и раздала роли ребятам, с которыми рассчитывала поставить эту пьесу, как дипломный проект. Последний экземпляр она отдала мне и попросила обратить внимание на одного персонажа. На 3-ем курсе она за месяц поставила с нами этот спектакль, прямо в своей квартире. И, по сути, она ввела меня в профессию.
— Как ты оцениваешь театр «Со-Творение»? Он такой, каким вы его представляли в самом начале, или получился другим?
— Несколько раз мы собирались, пытались определить видение, цели, но у нас это не особо получалось. Но мы репетировали, работали, и получилось то, что получилось. Главное – мы хотели нести своим творчеством Благую Весть, и эта цель выполняется.
— Каким вы видите будущее вашего театра?
— На будущее такие планы – иметь помещение, в котором мы могли бы давать спектакли постоянно. Я хочу, чтоб ребята получали зарплату за свою работу, но пока все у нас занимаются театром и параллельно работают, зарабатывая деньги, это мешает развитию. Еще мы хотим ездить и выступать. Два раза мы ездили в Латвию, летом ездили в Германию на евангелизацию, бывали в разных местах в Питере и области. Как я говорил, церкви в городе начинают нас приглашать. Конечно, на все это нужно больше времени, сил, профессионализма, больше затрат.
— Как ты считаешь, есть ли будущее у христианского театра в России?
— Будущее есть! Мы собираемся в Москву на фестиваль «Св. Мистерия» хотим там познакомиться с другими христианскими театральными коллективами. В целом уровень христианских театров пока довольно низкий, но я верю, что из этих ребят, которые горят и хотят служить, лет черед 5 – 10 вырастут по-настоящему профессиональные команды.
— Что ты посоветуешь человеку, который хотел бы посвятить себя служению в театре?
— Такому человеку нужно на 158 процентов быть уверенным в своем призвании! Есть множество актеров и музыкантов, но известными и по-настоящему состоятельными из них становятся единицы. Поэтому, если ты уверен, что среди этих немногих окажешься ты – вперед, занимайся! Человек, который способен идти до конца и видеть от Бога зеленый и красный свет, способен чего-то добиться.
Люди часто думают, что быть актером – просто. Чаще всего, человек идет на такую профессию, чтоб стать популярным.
— А к вам приходили такие ребята, которые были движимы мотивами просто выступать на сцене и стать популярными?
— Конечно, и это сразу видно. И постепенно такие люди отваливаются. Но сцена для христиан должна быть святое святых. Человек, который выходит на сцену, должен нести определенный духовный багаж и иметь определенное право занимать сценическое время и внимание людей. Бывают такие случаи – выходят люди на сцену и показывают постановку, которую явно начали готовить 2 дня назад. Вообще, я очень критично отношусь к тому, что касается театра.
— А к себе ты критичен?
— Да. Но жена моя еще более критична. Если мы играем, и есть недочет, который незаметен зрителям, и я скажу: «Ребята, это плохо», она скажет: «Ребята, это вообще никуда не годится»! И она дожмет до конца.
— Какая реакция зрителей тебя больше всего радует?
— Светлана Николаевна однажды сказала: «Заставить зрителя смеяться не так уж сложно. Сложнее заставить зрителя слушать». Поэтому моменты, когда в зале гробовая тишина, ценнее, чем оглушительный хохот. Вообще, я люблю, когда зритель после нашего представления уходит гармонически наполненным, когда он пережил полный спектр чувств – где-то погрустил, где-то всплакнул? Бога за что-то поблагодарил. Хочется, чтоб у человека было удовлетворение, осознание того, что он не зря провел время.
— Вы уделяете время командной молитве? Есть ли у вас какие-то специальные духовные практики?
— В самом начале, когда мы просто встречались на репетициях, то могли целый час молиться, а потом начинать репетировать. Но искусство может перерасти в ремесло, если ты выступаешь несколько раз в неделю, и привыкаешь к этому, чувства немного притупляются. У нас это было, и Бог обличил нас. Сейчас мы молимся на репетициях и 2 раза в месяц мы собираемся не для репетиции, а для духовного общения, разбираем Библию своей театральной группой, делимся откровениями, молимся, прославляем Бога!
— Видел ли ты зримые плоды вашего служения? Например, после ваших спектаклей чья-то жизнь изменилась.
— Не могу сказать такого, но я знаю, что эти плоды есть, люди каются, что-то внутри у них меняется. В Нижневартовске, куда мы ездили, есть люди, которые произносили молитву покаяния. В том же злосчастном городе Покачи в день нашего спектакля родилась церковь. Протестантской церкви там не было за исключением небольшой группы баптистов. Вообще, мы слышали много свидетельств американцев, которые к нам приезжали, они говорили нам, что постановка – это один из видов духовной брани.
Однажды, несколько лет назад, я получил откровение, что мы, участники христианского театра – тоже левиты. Чаще всего принято считать, что левиты – это певцы, которые ведут поклонение, они приносят помазание, атмосферу Царствия Божьего. Но то, что мы делаем на сцене, тоже приносит атмосферу Царствия Божьего. Когда я поговорил об этом с одним из служителей, он сказал, что мы даже больше похожи на пророков, потому что ветхозаветные пророки часто ставили сценки – использовали монологи, декорации, реквизиты.… По сути, это театральное действие. Именно поэтому я считаю, что сцена – это святое святых. Человек, который выходит на нее, должен быть освящен и наполнен Духом Святым. И если так будет, то христианский театр будет развиваться.
Ирина ЛИМОНОВА